и нескольких дней для лечения растяжения хозяин этого охотничьего хозяйства, вряд ли даст.

Кстати, а как этот самый хозяин сюда попадает? Вряд ли, как и Сергей — сверху. Если только, он не может ходить по стенам, что исключать, конечно же, нельзя. Вспомнить, хотя бы, земных гекконов. И, все же, надо пошарить здесь повнимательнее. Сказано — сделано. Стараясь полегче ступать на больную ногу, Сергей вдоль стенки начал обход ямы. Выход из нее обнаружился ровно на середине пути, в стенке, напротив того места, где он очнулся. Дыра чуть больше метра в диаметре. Пролезть в нее можно было только, присев на корточки, а лучше, встав на четвереньки. Лезть или не лезть? Посмотрел вверх на дыру в потолке. Уходить от источника света, пусть даже такого далекого и слабого, не хотелось категорически, на уровне безусловных рефлексов. Ну, правильно — темнота для человека во все времена означала опасность. А попробовать, все же, стоит — какой ни какой, а шанс. Здесь в яме ловить точно нечего. По крайней мере, ближайшие несколько дней, пока нога не заживет. Вот только, нужен источник света, который в виде фонаря так же, как и нож остался на потерянном поясе. Кстати, аптечка для обработки раны на голове и фляжка с водой там же — пить внезапно захотелось просто зверски. Неужели такая большая кровопотеря? Вполне возможно — раны на лице и голове всегда кровоточат весьма обильно, даже небольшие — слишком много кровеносных сосудов. В общем, надо искать потерянный пояс.

Сергей развернулся к центру ловчей ямы и занялся поисками потерянного имущества. Пояс нашелся быстро — лежал между шипами-кольями. Охотник вытащил его и осмотрел. Ремень был буквально разрезан острым шипом пополам. Поежился, представив, что бы стало, не будь он облачен в защитный комбез. Водрузить перерезанный пояс на прежнее место было невозможно, поэтому Сергей, напившись из фляжки и залепив ссадину на затылке заживляющим пластырем, перекинул его через плечо. Так, к походу готов. Он вновь подошел, к темнеющей в стенке дыре, достал из кармашка на поясе компактный, но мощный фонарик, присел на корточки и, включив его, посветил в темнеющую глубину.

Луч фонаря осветил громадную, жуткую морду. Морда находилась, буквально, в метре от Сергея. От неожиданности он уселся на пятую точку и зашарил правой рукой, по висящему на плече, поясу в поисках, ножен с ножом. Искомое оружие, к несчастью, оказалось на той части пояса, которая болталась за спиной, а сдернуть его с плеча, растерявшийся охотник, ни как не мог сообразить. В следующую секунду монстр, беззвучно метнулся к Сергею и, ткнув его головой в грудь, опрокинул навзничь. Нож, при этом, оказался зажатым между спиной и грунтом. Отохотился, мелькнуло в голове. Он, все же попытался, как-то извернуться и достать, этот чертов нож. Однако массивная, судя по ощущениям, туша монстра, выбравшаяся из лаза вслед за мордой, плотно придавила его к земле. Пасть, нависшая над лицом, открылась, обнажая острые, мелкие зубы. Ну, все. Сергей закрыл глаза и сжался, в ожидании жуткой боли, с которой вонзится капкан зубов в его лицо. Но проходила секунда, вторая, третья, а хищник, почему-то медлил с расправой. Послышалось сопение. Охотник приоткрыл правый глаз. Неведомый зверь, оказывается, его обнюхивал. Потом, высунув черный раздвоенный, как у змеи, язык, легонько коснулся двумя тонкими кончиками лица Сергея. Язык был ощутимо горячим. Потом животное, раздув бока, сделало глубокий вдох. Задержало внутри себя воздух, пожалуй, на полминуты, потом выдохнуло его прямо в лицо землянину. Тот заранее сморщился, в ожидании невыносимого зловония, но ничего подобного не было. Выдохнутый воздух был горяч и имел легкий, полынный, горьковато-терпкий запах.

В следующую секунду подземный монстр неуловимым движением соскользнул с лежащего охотника, позволив ему снова дышать полной грудью. Сергей тут же отполз к стенке, с трудом (мешала поврежденная нога) встал и прижался к ней спиной. Потом добрался, все же, до ножа, вытащил его из ножен и попытался принять боевую стойку. Получилось не очень — мешала все та же нога. Да еще и головокружение усилилось. Боец сейчас из него, прямо скажем, был никакой.

Животное, тем временем, деловито обежало вокруг кольев, торчащих в центре ямы, обнюхало их, а потом так же легко, нисколько не замедляясь, побежало вверх по стене. Теперь Сергей, наконец-то, смог его нормально рассмотреть. Больше всего зверь был похож на ящерицу-переростка метра два длиной. Это без хвоста. Хвост, сплющенный с боков, как у тритона, прибавлял еще метр с небольшим. У животного была очень крупная голова, составляющая четверть длины туловища. Окрас тела весьма импозантный — на красном фоне синие разводы, образующие изысканный узор. По пропорциям тела и окрасу животное, пожалуй, больше походило на земную тропическую саламандру, которую Сергей видел когда-то в зоопарке. Только размерами превосходило ее раз в десять. Саламандра (охотник решил называть ее так), тем временем, добралась до верха ямы, легко пробежала по потолку до пролома, в который он провалился, и начала что-то делать у его края. Он не сразу понял, чем она там занимается. Пришлось присматриваться. Оказывается, саламандра заделывает дыру. Соскабливает со стенки глину, засовывает ее в пасть, разжевывает и, получившейся массой, налепляя слой за слоем, буквально, заклеивает отверстие.

Работа продвигалась быстро, и количество света, падающего в яму из внешнего мира, становилось все меньше. Процесс занял не больше десяти минут, к исходу которых Сергей очутился в полной темноте. Фонарик, к счастью, при столкновении с животным он не выронил и тут же включил его. За те несколько секунд, которые понадобились для этого, саламандра успела спуститься вниз и подобраться вплотную. Луч света ударил ей прямо в морду. Животное замерло. Человек тоже. С выставленным перед собой ножом в правой руке. Саламандра опять втянула воздух, принюхиваясь, недовольно фыркнула, развернулась и, не спеша, двинулась к отверстию в стене — выходу из ямы. Перед дырой она остановилась, оглянулась на Сергея, прищурила огромные темные глаза, снова недовольно фыркнула и исчезла в отверстии. Минуту подумав, Сергей, опустившись на четвереньки, пополз следом. А что ему оставалось?

* * *

Ползти было тяжко — к головокружению прибавилась головная боль и тошнота. Плюс больная нога. Пару раз Сергея стошнило. Но он продолжал упорно двигаться вперед. Метров через пятьдесят потолок тоннеля начал подниматься и стало возможным подняться на ноги и идти, как положено двуногим прямоходящим, пусть и сильно согнувшись. Еще метров через тридцать он даже смог выпрямиться во весь рост. Здесь Сергей сумел рассмотреть на потолке и в верхней части стен